https://interra.fm/media/programms/mp3/chtivo03.mp3

— К сожалению, не могу отправить ваше платежное поручение, — бесцветным голосом произнесла девушка. — Нет средств.
— У кого нет? — я всё ещё не хотел принять до конца провал финансового учреждения. — На моем счёте полно денег!
— Мы банкроты, понимаете?
— Суки вы, а не банкроты... Сволочи... Уроды...

Она безропотно снесла оскорбления, а я отошёл от стойки. Немного пошатываясь, направился на улицу — покурить. Кое — как продрался через блок — пост на выходе — там уже бузила толпа взволнованных вкладчиков, требуя на расправу кого — нибудь из руководства. Охрана с каменными лицами американских морских пехотинцев делала вид, что контролирует ситуацию, а я жадно затягивался сигаретой.

Дефолт девяносто восьмого вывернул всю жизнь наизнанку. Хоть какая — то, но была налаженная жизнь, а теперь она стремительно катилась под откос: курс доллара рос как на дрожжах, коммерческие предприятия лопались, как перезревшие грибы — дождевики, а производственные мгновенно остановились.

Некоторые предприниматели тупо стрелялись, но большинство всё — таки пыталось вывести активы в «кэш», обналичить, причём в валютном эквиваленте. Прочий же народ повалил спасать сбережения в моментально опустевшие магазины. В общем, картина выходила в точности по Брюллову: «Последний день Помпеи». Только вместо Везувия рванула пирамида государственных облигаций.

Естественно, при таких раскладах пострадали прежде всего банки — вернее, все те люди, которые наполняли эти финансовые учреждения баблом. Вообще — то я никогда не задерживал деньги своей небольшой фирмы на банковских счетах дольше, чем на день. И сегодня опоздал буквально на пару часов. Крупная сумма, которой со мной рассчитался заказчик, должна была проследовать дальше, на счета надёжных поставщиков. Но банк лопнул раньше.

Я закурил новую сигарету — пальцы немного дрожали. Ситуация казалась невыносимой: в эту сделку я вбухал все свои средства. Что я скажу сотрудникам? Что директор профукал собственные деньги, и теперь они станут безработными?

В окне второго этажа я вдруг заметил мужчину. Он так озабоченно разглядывал толпу на крыльце и так нервно теребил галстук, что я сразу догадался, кто он: один из топ — менеджеров банка, тот, кто может решить мою проблему. Это было как озарение. Всего за секунду я придумал, что именно мне нужно делать.

Остаток дня я караулил своего соседа. Николай служил прапорщиком в местной воинской части и жизни не мыслил без выпивки. Он появился, как вампир, — на закате. Слегка поддатый, в расстегнутом кителе, фуражка набок. Охотно принял от меня бутылку пива и закурил сигарету.

— Коль, ты говорил, что в вашей части полигон есть?
— Стрельбище.
— И много... стреляют?
— Угу.
— А гранаты бросают?
— Угу.
— А бывает такое, что гранаты не взрываются?
— Бывает, — покосился он на меня неожиданно трезвым глазом.
— Коля, продай гранату, — прямо сказал я. — Мне очень надо. У вас же наверняка есть такие... которые на взорвались.
Прапор подумал, посверлил рентгеновским взглядом, сознался:
— Есть у меня парочка «эргэдэшек»... Хочешь — продам.
— Одну возьму... Почём?

Он назвал цену, вполне сопоставимую со стоимостью отличного французского коньяка. На том, собственно, и договорились. А вечером следующего дня он постучал ко мне домой. Едва я открыл дверь, как он сунул сверток промасленной бумаги.

— Держи! — прошипел он. — И запомни: я тебя не знаю! Мы в принципе незнакомы!

Я отдал деньги, которые он сразу спрятал в карман. Потом нервно оглянулся и исчез. А я сел за кухонный стол и развернул свёрток: собственно граната и отдельно — запал с усиками предохранительной чеки и блестящей скобой. Убрал из корпуса пластмассовую затычку и вкрутил туда запал — теперь устройство выглядело увесисто и надёжно.

На следующий день поехал в банк. Под благовидным предлогом прошёл в служебный сектор и нашёл приёмную председателя правления. Дождался, когда секретарша выйдет в коридор, и бесцеремонно ворвался в кабинет.

Председатель сидел за столом, уткнувшись в компьютер. При моём появлении клацнул челюстью, но было уже поздно: я занял место на стуле прямо перед ним.

— Здрасьте.
— Д — да?
— Я ваш клиент. Юридическое лицо, на расчётном счёте которого зависло некоторое количество денег. Отдайте мне их, пожалуйста!
Банкир откинулся на спинку кресла, вздохнул:
— Так нет денег в банке... Вывел всё акционер...
— Придётся найти, — твёрдо сказал я. — По крайней мере, для меня.
— Почему? — удивился он.

Я положил гранату на стол. И развёл в стороны усики предохранительной чеки.
— Да, это аргумент, — со вздохом признал банкир, нажал кнопку на телефоне, внятно сказал:
— Лаврентьев, зайди ко мне!

Через несколько секунд в кабинете появился мужчина, очень похожий на разбуженного крота. Председатель представил меня:
— Наш клиент... Желает получить свои деньги... Немедленно.
— Так нет денег — то! — удивился тот. — Вывел всё акционер!

Я молча показал «кроту» на гранату. Тот сразу оценил ситуацию и сделал два коротких шага в моём направлении. Я взял гранату в ладонь и многозначительно постучал пальцем по блестящей скобе.

Лаврентьев неожиданно добродушно улыбнулся, сделал ещё шажок и молниеносным движением вырвал «эргэдэшку» из моей руки. Он действовал настолько быстро, что я действительно не успел ничего сделать. Потом подбросил смертоносный бочоночек вверх, ловко поймал.

— Осторожнее! — вскрикнул председатель. — Взорвётся!
— Не взорвётся, — ухмыльнулся Лаврентьев. — Она учебная.
— Серьезно?
— У боевых корпус зелёный. А тут смотри — чёрный.
— Дай глянуть...
Я скрипнул зубами: надул меня прапорщик, крепко надул. Банкир с любопытством подростка вертел гранату в руках. А потом сунул её в карман пиджака.
— Мне ещё к акционеру за зарплатой ехать...
Лаврентьев понимающе ухмыльнулся, кивнул в мою сторону:
— А с этим что делать?
— С этим... — председатель правления на секунду задумался, махнул рукой:
— Пусть ему выпишут вексель с промбазы — и катись он к чёрту...

Оказывается, у этих банковских деятелей была подведомственная база, что — то вроде склада, битком набитого промышленными товарами. Мне предлагалось отоварить вексель детскими шмотками и немножко просроченным шоколадом. Выбора не было, я согласился. Быстро составили договор, через пять минут я стал обладателем товарного векселя и сразу помчался на эту самую базу.

Ближе к вечеру получил товар. Следующие полгода занимался исключительно тем, что развозил товар по магазинам, общался с товароведами и собирал деньги за уже реализованное барахло. Процесс был муторный, но в любом случае — лучше, чем ничего. Детскую одежду удалось реализовать даже с некоторой прибылью, а с шоколадом я угорел: он действительно оказался испорченным.

Прапорщик Коля вышел на пенсию, бросил пить и занялся огородничеством. А тех банкиров я больше никогда не встречал, даже не слышал. Но иногда думаю: по каким рукам сейчас ходит моя граната?