https://interra.fm/media/programms/mp3/chtivo01.mp3

Не ругайте киоскёров — на самом деле это сложный и муторный бизнес. И грабят его все, кому ни лень: милиционеры ППС, «сэсники» и разная криминальная шушера, которой тупо не хватило «догнаться». А ведь это самые настоящие магазинчики «шаговой» доступности, из которых вырос почти весь современный бизнес.

Да, было грязно, тесно, неуютно. И продавали порой чёрт знает что: невесть где изготовленное пойло, непонятно кем упакованные сласти. А коньяк «Наполеон» по цене трех бутылок водки помните? И ведь знали, что стопроцентное палево, но брали и пили. Некоторые даже хвалили. А куда ваучеры в 1993 году несли? В киоски родимые, куда же еще. Многие владельцы нынешних трубных заводов — пароходов стояли во главе тогдашних самодеятельных торговых сетей. Именно они концентрировали денежные средства для участия в тотальной приватизации государственной собственности. Именно они раскатывали на только—только появившихся иностранных лимузинах. По идее, в каком — нибудь Чикаго на таких машинах возят или трупы, или людей, которым вскоре суждено стать трупами — вроде как своеобразное утешение перед трудной дорогой на тот свет. Впрочем, от инфаркта в салонах таких автомобилей умирали редко ( передоз можно считать исключением) Самая популярная смерть — от свинцового града, что безжалостно рассыпали из «Калашниковых» точно такие же автолюбители.

Со временем уцелевшие нувориши ускакали вперед, к вершинам большого бизнеса, а киоски остались на своём месте — для них мало что изменилось. Киоскеры так же закупаются на тех же оптовых базах тем же товаром с теми же полулевыми сертификатами, терпеливо объясняются с пьянью, отбиваются от многочисленных контролёров...

Одно время у меня тоже было три таких киоска: фактически маленькая торговая сеть. Но дела всё равно шли неважно, денег катастрофически не хватало. Через день я мотался за товаром. Искал, где подешевле, загружал в фиолетовую «четвёрку», привозил, разгружал у себя в офисе. Раскладывал, сортировал, затем развозил непосредственно по киоскам. А вот киоскёры на торговых точках работали в режиме сутки через трое, если, конечно, оказывались трезвыми и без отягчающих семейных обстоятельств.

Я работал по двенадцать часов в сутки. Дошло до того, что пришлось встречать Новый год прямо в салоне пресловутой «четверки», курсируя между своими торговыми точками. Иначе нельзя: праздничная выручка впятеро больше обычной, а я отчаянно нуждался в деньгах. И если не смотреть за хозяйством, в киосках могло произойти всё что угодно: ограбление, растрата или просто проехать крыша у какой — нибудь кассирши.

В конце концов я понял, что один в поле не воин, и решил искать себе помощника. И мне повезло. Кто — то из знакомых подогнал одного двадцатилетнего парня. Здоровый лоб, недавно из армии. Судьба у него оказалась непростой: круглый сирота, точнее даже сказать, «отказник», от которого мама отказалась ещё в роддоме. Наверное, в силу житейских причин: нет денег, некому помочь и так далее. А может, вообще просто потому, что с ребёнком сплошные хлопоты... В общем, так вышло.

С образованием у него было туго, но зато он мастерски управлялся с любой техникой: автомобилем, смесителем или радиоприёмником. В смысле порядочности он также оказался на высоте. Поначалу просто сопровождал меня в поездках, помогал таскать коробки. Понемногу я стал доверять ему управление «четвёркой», небольшие, а затем и вполне взрослые суммы. Нужно отметить, что парень не зажулил даже по мелочи.

В тот день он накрутил за день больше трехсот километров. А к вечеру не выдержал и заснул прямо за рулём. Неуправляемый автомобиль метнулся на обочину, подпрыгнул на горке щебня, затем выскочил на встречную полосу, под колёса многотонного «МАЗа». Реально с каждым может случиться: ехал себе мужичок на грузовике, никого не трогал. Не очень быстро ехал, кстати. А вдруг кто — то заснул и вильнул прямо навстречу — бамц!

Удар получился жуткий. Грузовик буквально смял у «четвёрки» передок. Парень во сне даже не понял, что именно произошло. По счастливой случайности его не зажало наглухо в искалеченной кабине. И шофер «МАЗа» сумел вытащить обмякшее тело из — под обломков.

Авария произошла в нескольких километрах от города, не на самой оживленной дороге. Сотовые телефоны тогда ещё были только в американских фильмах, и шофер грузовика решился на необычный поступок: отнести парня на руках в районную больницу. Благо до больницы тут недалеко, по прямой буквально через пустырь. По нынешним временам редко встретишь такое благородство, когда кто — то сбивает кого — то машиной, но не бросает пострадавшего, а лично тащит его в больницу.

Труп не труп, но около того. Свидетелей нет. По большому счету, шоферюга здорово рисковал, поскольку запросто мог оказаться в роли исполнителя непредумышленного убийства. Мог бы уехать, оставить умирать, а он вон как: на руки — и понёс.

Но самое удивительное оказалось в том, что парень уже был здесь. Реально, двадцать лет назад в этой самой больнице. Я был в курсе его непростой истории и вполне мог представить, как сверкал очками мордастый доктор, допрашивая медсестру:

— Кто в палате?
— Отказник, — отвечала разбитная деваха из медучилища. — Вадик, вроде. Или Юра, не помню точно. Мальчик, короче.

И косилась на кровать, где молоденькая девушка держала на руках годовалого малыша. Ребёнок, обхватив ладошками бутылочку с молоком, чмокал, моргал блестящими бусинками глаз.

— Сам вижу, что отказник, — мордатый ткнул пальцем, похожим на сардельку. — Это кто?
— Да так... Мамочка из соседней палаты.
— Женщина, вам своего ребёнка мало? Здесь лечебное учреждение, режим, в конце концов!
— Понимаете, — объяснила та. — Малыш сам не любит кушать. Он хочет, чтобы его на ручках держали, в глаза смотрели, рассказывали что — нибудь. А медсестрам нужно с лекарствами носиться — некогда. А у меня минутка выдалась — вот и кормлю. Вы посмотрите, какой он хороший, с какой надеждой всем в глаза заглядывает, вдруг мама...

Ребёнок так доверчиво смотрел на взрослых, что доктор смягчился:
— Всё равно, долго не задерживайтесь. Кстати, а почему его оставила мать? Вообще, кто она?
Ответ прозвучал безапелляционно звонко:
— Сука!

Врача как ветром сдуло. Девушка докормила малыша и уложила на бочок — спать. Под рассказ о приключениях колобка он заснул, посасывая пластмассовую пустышку. Она же посмотрела на плотно зашторенный стеклянный проём, за которым ржали медсестры, вздохнула и тихо ушла, аккуратно закрыв за собой дверь...

А ночью он проснулся. Один в тёмной палате. И ему стало страшно. Он тихонько захныкал, потом заплакал, заревел в голос... Он звал свою маму, которую никогда не видел, но знал, помнил: она должна быть. Разве может рёбенок быть без мамы?

Малыш плакал навзрыд, но его никто не слышал. Дежурная медсестра спала прямо на стуле. В коридоре кто — то хихикал. А настоящая мать мальчика не слышала, как плачет её кровиночка, которую она родила и бросила, как бросают в унитаз лишних котят...

Одно из креплений кроватки хрустнуло, надломилось. Матрац наклонился, ребёнок сполз в сторону, да так неудачно, что маленькая головка попала между прутьями детской кроватки. Он пискнул от боли, попробовал повернуться, но оказался ещё крепче зажат в ловушке. Один из прутьев сдавил сонную артерию: малыш захрипел, посинел от удушья...

Медсестра всхрапнула как лошадь, но так и не проснулась. Но в следующее мгновение произошло самое настоящее чудо: горшок герани, годами пылившийся на подоконнике, вдруг слетел на кафельный пол. И хотя было совершенно ясно, что во всём виновата дура — санитарка, сдвинувшая горшок на самый край, всё выглядело так, будто его кто — то столкнул вниз, где он и разбился со звуком, очень похожим на ружейный выстрел.

И только тогда медсестра проснулась, заквохтала, бросилась к малышу... Спасла. Чтобы он вырос, попал под колеса грузовика и очутился в той же самой больнице, где и начал свою жизнь — такая вот ирония судьбы...

Тем временем шофёр «МАЗа» умудрился ногой открыть двери приёмного отделения и внёс обмякшее тело внутрь. К нему подскочили люди в белых халатах. Расспросили мужичка, осмотрели пострадавшего и тут же потащили беднягу в реанимацию.

Когда я приехал в больницу, парня уже положили под дефибриллятор. Одного из докторов я знал лично, поэтому мне разрешили наблюдать сквозь стеклянную перегородку, как парня пичкали электрическими разрядами. Увы, тот ещё глубже уходил в смерть... Среди фигур в белых халатах я заметил ещё один силуэт, настолько туманный, что поначалу принял его за блик на стекле. Но потом понял: никакой не блик, а некто пытается вытащить парня с того света на этот.

Я даже протёр глаза: галлюцинация? Больно ущипнул себя за ухо, но ничего не изменилось: пока очередная порция пяти тысяч вольт пробивала грудную клетку, странный белесый сгусток действительно будто удерживал что — то в обмякшем человеческом теле.

Разряд! Зрачки парня дрогнули, и даже здесь, за стеклянной перегородкой я будто почувствовал слабый удар сердца. Тук... Потом пауза и ещё раз — тук... И ещё. Удары стали чаще и чётче: тук, тук, тук, тук...

— Есть! — крикнул один из врачей. — Есть пульс!

Другой ринулся к приборам, прямо сквозь фантом. И в следующее мгновение туманный силуэт бесследно растаял...

— Быстрей! — прикрикнули на врача. — Чего копаешься!

Тот подскочил к аппарату, что — то переключил. Сердце застучало ровно — парень спасён.

— Надо же, — покачав головой, сказал реаниматолог, всё еще держа электроды дефибриллятора. — А ведь будет жить... Повезло. Как будто у него действительно есть свой ангел — хранитель...

Я только улыбнулся. Ну, разумеется, есть. Вообще у каждого человека с рождения имеется свой Ангел — Хранитель. Просто некоторые считают, что он им не нужен. А зря.